Статья 3

РУССКО-ЯПОНСКАЯ ВОЙНА И

 ЛИБЕРАЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО В РОССИИ.

Ульяновская Е.В.

Опубликовано:  «Великий волжский путь: человек, пространство , время, документ». Ярославль 2008 год.

Начало русско-японской войны вызвало в либеральной среде  острые разногласия, что было вызвано националистическими настроениями, распространившимися в обще­стве и среди либералов. В адрес царя от земств и городов по­ступали денежные пожертвования и верноподданнические письма. В среде либералов зрел раскол.

Активная дискуссия по поводу войны разгорелась в единственном печатном органе либералов – нелегальном журнале            «Освобождение». Его редактор П.Б. Струве выпустил «Листок "Освобождения"» с целью пре­дотвратить раскол и сориентировать своих сторонников в политичес­кой обстановке.    Он напечатал свое обращение к студентам,  советуя им во время де­монстраций встречать войска, посланные на их разгон лозунгом "Да здравствует армия".   По воспоминаниям его соратника по жур­налу философа С.Л.Франка, это обращение к студентам "сканда­лизировало радикальное общественное мнение так, что они вынуждены принять меры к уничтожению листка".

Это подтверждается и письмом к Струве его постоянной кор­респондентки, писательницы  Е.Д. Кусковой, которая с сожалением замечала:  "Никто не может понять глубокого смысла в предложе­нии найти лозунг, который слил бы патриотизм с гражданским и свободолюбивым чувством...      У нас же чествовать армию, кото­рая хотя и есть вооруженный народ, но народ экспроприирован­ный властью, значит не понимать, что до национальной гвардии нам еще далеко".  Далее Е.Д. Кускова советовала Струве "осторожней бросать лозунги и практические советы".

Бывший  народник В.К. Дебогорий – Мокриевич, разбирая статью "Искры" в №62, кри­тикуя лозунг Струве "Да здравствует армия", утверждал, что предлагаемый редактором "Освобождения" лозунг вовсе не значит приветствия самодержавию, что нельзя необдуманно переоценивать свои силы, а нужно считаться с окружающей действительностью и чувствами, которые господствуют и настоящий момент в обществе.

Многочисленные письма в адрес редакции и полемика вокруг "Листка "Освобождения" вынудили Струве более полно выразить свои взгляды на войну и русскую армию в № 17(41)  журнала. Обви­няя правительство в развязывании драмы на Дальнем Востоке, он утверждал, что когда уляжется военное возбуждение,   народ "призовет к ответу те темные силы,  которые ввергли нацию в та­кое ужасное несчастье...,    потребуют от тех, кому была пору­чена историей власть,  не слов, а дел мира",

В отношении армии Струве писая, что русское войско всегда героически исполняло свой долг. Сочувствие к героям-страдальцам пробудить в русских людях негодование против тех, кто по­гнал русский народ далеко от родины занимать ненужные ему земли и отдал его в жертву кровавой войне. Это испытание, по образному выражению автора, «будет тем молотом, который выкует русского гражданина».

Наиболее ярко взгляды редактора "Освобождения" на войну отражены в его переписке с корреспондентами журнала. Особое внимание заслуживает письмо студентов Московского университета и ответ на него П.Б.Струве. Группа сочувствующих делу освобождения России в количестве 287 человек, понимающая патриотизм "в более обширном смысле, чем это принято",   обратилась к ре­дактору с просьбой опубликовать "Открытое письмо".  В нем приветство­валась молодая японская нация, вступившая на путь культуры, сумевшая завоевать свои политические права", Вместе с тем были выражены "самые светлые надежды на культурное будущее Японии".

Ответ редактора был лаконичен: "Письму не сочувствую (выделено Струве) и ни в каком случае содействовать оглашению этого документа, подлинность которого представляется мне почти фантастической, я не буду".

Со своей оценкой событий выступил П. Н.Милюков в № 19(43) появилась его статья под псевдонимом – сс - "Война и русская оппозиция". Соглашаясь с мнением редактора и его единомышленников в том, что войну ведет не Россия, а бюрократия, Милюков, с присущим ему сарказмом заметил, что предлагаемые лозунги неосуществимы по "техническим" соображениям, так как такие "патриотические" демонстрации бы­ли бы запрещены полицией. Но даже если они произойдет, то при­нятие этих лозунгов было бы недостойным для студентов шагом. Автор присоединялся к мнению социал-демократов и предлагал все лозунги объединить для краткости "в знаменитую "народную поговорку" - "Долой само­державие".

Вслед за статьей Милюкова редактор поместил свой ответ. Он уже не видел смысла в отставании своих лозунгов в данный момент, т.к. патриотические манифестации были запрещены пра­вительством.   Анализируя общественное мнение России, Струве утверждал, что "... отдавшись по случаю японской войны "пат­риотизму", в котором гражданское чувство безобразно перемешано с холопством и легкомыслием, общественное мнение направилось по линии наименьшего сопротивления и наибольшего удобства". Он за­мечал, что существует потребность в национальной солидарности, которая создаст "общую почву с теми, кто нас еще не понимает.

К мнению редактора присоединились многие либеральные деятели. Одно из таких писем было опубликовано в № 24(48) под псевдонимом "Земский гласный У". Он дал характеристику патрио­тическим настроениям с точки зрения человека, живущего в России, обратив внимание на взрыв верноподданнических чувств. Автор увидел в этом смесь патриотизма с   всплывшим  на поверхность холопством и лицемерием. Но самое опасное для освободительного движения он увидел в искреннем, уродливом патриотизме, овладевшем большей частью общества,   к сожалению, отмечал он, этот патриотизм распространился на либеральный ла­герь, часть которого считала, что теперь не время заниматься внутренними распрями, когда на Россию напали японцы и необхо­димо защищать свою родину, свою национальную часть до последней капли крови.

Как бы в подтверждение этой мысли, в № 130 была опубли­кована статья, выражавшая взгляды части либерально настроенной интеллигенции, проникнутой "патриотическими чувствами". Конста­тируя тот факт, что война застала русских конституционалистов в начале их организации и коренным образом изменила все их расчеты,    автор выдвигал ряд предложений по изменению программы и тактики либеральной оппозиции. В статье были предложены ближайшие задачи, на решение которых конституционалисты, по мне­нию автора, должны были сосредоточить все свои силы. Было пред­ложено:   

I)  знакомить общество с историей и деятельностью Крас­ного Креста;

2) извещать о положении дел на Сибирской железной дороге;

3) распространять в обществе сведе­ния по финансовым вопросам в связи с войной;

4) распространять известия с театра военных действий;

5) показать, что г.Плеве является настоящим союзником японцев, раздувая внутреннюю вой­ну.

Критикуя политику самодержавия на Дальнем Востоке угрожа­ющую целостности России, автор заявлял:  "... к несчастью, столк­новение с Японией возникло раньше, чем сознание такой опасности проникло в достаточно широкие круги и пагубное столкновение не смогло быть предупреждено". Общественное мнение уже проникло "духом патриотизма", поэтому конституционная партия должна принять пассивное положение перенести центр тяжести на воп­росы войны".   Касаясь программы либералов, автор категорически заявил: "Нет никаких споров: в виду войны всякие провозглашения конституционных требований и заявлений прекращаются, по крайней мере на первые неясные месяцы".

Такая постановка вопроса вызвала решительный протест у находившегося в это время за границей П.II.Милюкова. Уже через месяц в "Освобождении" была опубликована его статья "Очередные задачи русских конституционалистов". Его не удовлетворяла тактика, предлагаемая его оппонентом. Милюков считал, что "в своем патриотическом усердии убедить русское общество, что г. фон Пле­ве – «союзник японцев»,    единомышленники автора сами рискуют в действительности оказаться союзниками Плеве".   Аргументируя свою точку зрения,    Милюков утверждал, что влияние на общест­венное мнение, которое всегда было главным оружием конституцио­налистов, упускать нельзя. Иначе конституционалистам придется плестись за событиями, предоставляя врагу спутывать все свои расчеты. "Если Плеве может создавать настроения и события, тогда почему либеральная партия влиять на эти события не ма­жет?" - задавал он риторический вопрос.

Давая характеристику внешней политики России на даль­нем Востоке, П.Н. Милюков подчеркивал ее бесплодность, утверждая, что самодержавие само не знает, чего хочет. Эта авантюра уже дискредитировала правительство Плеве, его конца ждет Витте, чтобы явиться в роли спасителя России, какую программу тогда выдвинет заместитель Плеве, будет зависеть от того, какое об­щественное мнение сложится. Со своей стороны он подчеркивал следующие необходимые условия такой программы, которая могла бы удовлетворить общественное мнение: I) народное представи­тельство, не ограниченное совещательной ролью при предвари­тельной подготовке законопроектов, а облеченное законодательной властью с правом рассмотрения бюджета;

 2) это представи­тельство должно выбираться не от каких-либо учреждений, а непосредственно самим населением путем прямых выборов.

Осенью 1904 г. после ряда поражений русской армии на Дальнем Востоке, после убийства Плеве и прихода на пост минист­ра внутренних дел Святополка-Мирского со страниц "Освобождения" либералы призывали закончить «бессмысленную войну» как можно быстрее. Причем этот вопрос должен был быть решен не одним правительством, а при участии выборных представителей народа.

либералы прививали закончить "бессмысленную войну" как можно быстрее.  Причем этот вопрос должен был быть решен не одним правительством, а при участии выборных представителей народа.

Показательна а этом отношении статья П.Б.Струве "Государ­ственная возможность немедленного прекращения войны", в очеред­ной раз говоря об авантюризме внешней политики самодержавия, он аргументировал свои взгляды тем, что назвал "парадоксом русско-японской войны". Этот парадокс для автора заключался в полном  совпадении ближайших политических целей Японии и России: "Япония стремится вытеснить Россию из Манчжурии; рус­ский народ заинтересован в том,  чтобы уйти оттуда с возможно меньшими потерями". Струве писал: "Для России дело  не в японских притязаниях, но о том, чтобы не сделать ложного шага, т.е. не взять на свои плечи Манчжурию, владение которой и без войны окажется для нас постоянной политической и финансовой раной, которая будет отвлекать русские силы и средства на Дальнем  Востоке".

Как видим, обвинения либералов в "непатриотизме" неосновательны. Их позиция по отношению к русско-японской войне диктовалась, прежде всего, интересами государства. Преступность войны   они видели, с одной стороны, в попытке обогатиться части бюрократии за счет интересов народа и государства, а с другой - в решении наболевших внутренних противоречий "маленькой победоносной войной", пролитием крови, если не в самой России, подавляя революционное движение, то на окраине, подставляя под пули свою армию, т.е. тот же народ.

Список литературы.

1. Освобождение – Штутгарт, Париж, 1902-1905.

2. Шацилло К.Ф. Русский либерализм накануне революции 1905 – 1907 гг. Организация. Программы. Тактика. М., 1985.

3. Российский Центр хранения и изучения документов новейшей истории (РЦХИДНИ) – ф. 279 – фонд П.Б. Струве и редакции журнала «Освобождения».

4. Франк С.Л. Биография П.Б. Струве. Нью-Йорк, 1956.